“…Можно стричь газоны, благо, в Луганске много лишнего бензина и его стоит израсходовать на газонокосилки летом или ветродуи осенью. Можно мыть тротуары шампунем. Но в эту благостную картину закралась одна недоработочка: вид актеров, которые играют в пьесе роль мирных строителей, с уверенностью смотрящих в будущее…”
Иван Сергеев
На улице меня окликнул какой-то бомж. Присмотревшись, я понял, что и не бомж это вовсе, а мой хороший знакомый, доцент университета. Еще пару лет тому назад он был вполне ничего, охотно давал интервью и ютуб сохранил для истории его, тогдашнего, немного худощавого, особенно по луганским меркам, но вполне благополучного человека, с взглядом, устремленным в будущее.
За время, когда мы не виделись, Х. еще похудел, можно сказать, высох. Одежда его поистрепалась, волосы давно не были у парикмахера, цвет лица пожух, а взгляд из целеустремленного стал блуждающим. Я не стал одолевать Х. вопросами « Что случилось?» Я и так знаю что. Луганск.
Я сделал единственно правильное, что можно сделать в такой ситуации, то есть вид, что ничего не происходит, ничего меня в Х не смущает, и мы затеяли беседу минут на пять: « Как жизнь – как дела».
Разговаривали мы посреди оживленной улицы, вокруг нас сновали люди. Оживлена эта улица была постольку, поскольку на ней базар. Вид людей не слишком отличался от вида Х. Просто некоторые из прохожих были немного более пьяны, чем он.
И тут я подумал вот о чем. Создавая для приезжих и ТВ картину мирного Луганска, который на всех парах летит к счастью и благополучию, креаторы упустили один момент. Можно ликвидировать последствия обстрелов. Можно высадить миллион роз. Нанять пять тысяч дворников, тем более, что с работой в Луганске швах и в дворники охотно пойдут и те, кто до войны об этом и помыслить не мог.
Можно стричь газоны, благо, в Луганске много лишнего бензина и его стоит израсходовать на газонокосилки летом или ветродуи осенью. Можно мыть тротуары шампунем.
Но в эту благостную картину закралась одна недоработочка: вид актеров, которые играют в пьесе роль мирных строителей, с уверенностью смотрящих в будущее.
У человека есть одно удивительное свойство. Он довольно быстро теряет лоск благополучия, но на этом не останавливается и при соответствующих условиях продолжает опускаться. К сожалению виной тому не « вредные привычки». То есть, например, выпивающие люди Луганска на вид практически не отличаются от трезвенников.
И довольно быстро с каждым доцентом происходит то, что на расстоянии двух метров наблюдатель примет его за бомжа.
Каковы составляющие падения? Кое- что зависит от собственных установок. Я помню, как осенью 2014 года по моей улице ходил на работу пожилой человек в отглаженном костюме и с портфелем. Он не считал обстрелы, блокаду, разруху уважительной причиной для того, чтобы не чистить обувь, не надевать галстук и костюм. Он одевался так, словно мы находимся на в Луганске, а в Питере каком- нибудь, и неспешно шел на работу, очевидно, тоже в университет.
И это позиция, достойная восхищения уже потому, что в наше время она не избита.
Но, к сожалению, не всего можно достичь только волевым усилием.
Одежда имеет свойство изнашиваться, особенно, если ее надевать каждый день. Причем недорогая изнашивается быстрее. На зарплату преподавателя университета в Луганске сегодня новый костюм не купишь, и я даже не знаю, продаются ли сейчас в Луганске мужские костюмы.
Обувь снашивается еще быстрее. Теоретически, можно потратить всю или половину месячной зарплаты на новую пару, но для этого хотя бы надо жить одному и решать, что тебе важнее: есть или одеваться. Если ты содержишь детей, выбора нет.
Парикмахерская доступна всем, это самая простая статья.
Смысловой центр восприятия человека – его лицо. Собственно говоря, степень благополучия оценивается сначала взглядом на его лицо. Благополучное лицо тоже можно « купить», и вот каким образом. Цвет, гладкость, отсутствие ранних морщин на 90 процентов обеспечивается полноценным питанием, которое состоит не только из каши и макарон. Причем однократным (в год) приемом не достигается. Полноценное питание должно поступать систематически. В картине благополучие требуется еще отсутствие хронических болезней, цену вопроса озвучивать не буду, она известна.
Досягаемо ли полноценное питание и своевременное лечение для луганских доцентов, аспирантов, профессоров и всех остальных? Вопрос риторический.
И, наконец, духовная составляющая внешнего вида. Я сейчас говорю не о религиозном экстазе, а о том оптимизме и вере в будущее, которые освещают человека изнутри. И вот тут выпивающие люди Луганска на десять голов опережают трезвенников, поскольку выпивающим всегда есть пали чего просыпаться и проживать новый день. Их цель понятна и достижима.
Мне захотелось как-то расшевелить Х., и я предложил ему прогуляться, был солнечный день, хотя и стояли лужи от тающего снега, смешанного с грязью там, где давно не ремонтировался асфальт.
Х. заявил, что ему некогда, что он по горло в делах, вот и сейчас очень спешит на очередной круглый стол о светлом будущего или новой идентичности или… Пошли вместе к университету.
На одном участке дороги надо было обойти лужу, просто сделать пару шагов влево. Х на стал это делать, то ли был слишком углублен в свои мысли, как оно бывает у чудаков – ученых. То ли ему было просто все рвано. Прошел по грязи, увязнув в ней чуть ли не по щиколотку, как лунатик.
***
Впрочем, когда туристы приезжают в Луганск, они фотографируют в основном розы и фонтаны. Луганчане редко попадают в кадр, потому что о них все известно заранее. Мужественные, непокоренные, на колени не поставленные. Аскетичные спартанцы, которые всему рады: макаронам, овсянке. Так что не надо ломать голову, что привезти в подарок, если туристу придет такая фантазия.
