«Луганский Нострадамус» предсказывает замораживание конфликта на Донбассе и считает главным оружием улучшение жизни в Украине
В декабре «РГ» публиковала отрывки из статьи луганского политолога и писателя-фантаста Сергея Чебаненко, который в конце 1990 года в деталях предсказал войну между Украиной и Россией за Донбасс.
В частности – «революционный захват власти жителями Донбасса», которым «запрещают говорить на родном языке» созданные пропагандой кровожадные «бандеровцы». А также формирование «рабочих дружин», поддержку Украины со стороны мирового сообщества и тогда еще не реализованный в Приднестровье сценарий для Донбасса.
В интервью с Сергеем Чебаненко говорим о чертах луганского политического ландшафта, которые позволили все это предвидеть, и о нынешних прогнозах для Луганщины и Донетчины
Алексей Добров
– Сергей Владимирович, в 1990-м даже до независимости Украины оставался год. Уверен, большинство читателей «Молодогвардейца» ни на секунду не верило в возможность войны между Украиной и Россией. Что вас подтолкнуло к такой мысли?
– В конце осени 1990 года тенденции возможного разделения СССР на независимые государства были очевидны. Еще летом 1990-го начался «парад суверенитетов», который инициировали, кстати, политические элиты почти всех республик Союза. Шло постепенное перетекание власти из союзного центра в республики. Разрастались национально-освободительные движения.
Что касается войны между союзными республиками – перед глазами был конфликт между Арменией и Азербайджаном в Нагорном Карабахе. Можно было предположить, чем он закончится… Поэтому и составился сценарий, описанный в статье «У нас это невозможно!». (В рукописи, кстати, ее название заканчивалось вопросительным знаком.) Увы, потом он реализовался в Молдове и Приднестровье, в Грузии и Абхазии, в Югославии.
Государства как большие системы очень неповоротливы и консервативны в выборе путей своего развития. Обладая более или менее полной информацией и видением общих тенденций развития ситуации, совсем несложно сделать прогноз на будущее.
– Расскажите немного о тогдашней политической обстановке в Луганске.
– Политическая система на Луганщине в 1990 году была еще очень простой.
Была КПСС-КПУ – не столько партия, сколько часть системы управления союзным государством и Украинской ССР. В КПСС-КПУ выделялись «правые» и «левые». Первые хотели управлять по-старому – как при Брежневе и Черненко. Вторые (а вместе с ними и большая часть комсомола) чувствовали, что «перестройку» можно превратить в обладание управленческим и – главное! – финансовым капиталом. Часть «левых» – так называемые «национал-коммунисты» – хотели еще и навсегда дистанцироваться «от Москвы и Горбачева».
КПСС-КПУ, чтобы «не светиться», иногда создавала различные подконтрольные общественные организации – «Интердвижение», «Народное движение Луганщины» и др. Были в Луганске и радикальные «независимые коммунисты» – «Единство за марксистско-ленинские идеалы» (лидер Елена Мазур).
С другой стороны политического спектра Луганщины существовали многочисленные «демократы».
– А что собой представляли они?
– «Демократы» делились на две большие группы: «национал-демократы» и «общедемократическое движение».
- Установка первого креста – березового на месте сталинских расстрелов в Луганске. Сучья балка, февраль 1990 года. Фото из группы «Луганск-Луганск-Луганск (фото ХХ столетия)» Вконтакте.Вандалы уничтожали крест пять раз, каждый раз демократы устанавливали новый, а священники освящали.Подробнее о том, как на рубеже 90-х КПСС и КГБ заставляли луганчан молчать о расстрелах в Сучьей балке, читайте в статье
Сталин возвращается на Донбасс
Первые состояли из общественной организации Народный Рух Украины (лидеры Юрий Козовский и Елена Бондаренко) и Украинской республиканской партии (лидеры Александр Соколовский и Сергей Сушков) и выступали за немедленное предоставление независимости Украине.
«Общедемократическое движение» состояло из Луганской ассоциации избирателей (лидеры Василий Поклад, Ольга Борисова, Виталий Беликов), «Мемориала» (лидеры Юрий Енченко и Надежда Микитенко), «Зелений світ» (лидеры Василий Соколенко и Игорь Болюбаш), «Демократическая платформа» (лидеры Василий Петривный и Николай Песоцкий). Впрочем, четких границ между партиями и общественными организациями не было, и часто один и тот же человек мог состоять в нескольких организациях (за исключением партий).
В общественное движение пришло много ярких и талантливых людей: Александр Еременко, Илья Кононов, Виктор Крюков, Лариса Заливная, Антонина Агеева и многие другие. Некоторые из них потом составят костяк нарождающихся политических партий.
Была тогда на Луганщине и «отчаянно смелая» газета – «Молодогвардеец», в которой работали Сергей Штанько, Василий Соколенко, Алла Антипова, Елена Особова и многие другие.
Становление общественно-политической системы на Луганщине достаточно полно описано в моей книге «Политические партии Украины. Политические партии Луганщины». Книга вышла в 1997 году и описывала политические процессы на Луганщине с 1985 по 1997 год. Увы, интернета еще не было, и книги пока в сети нет, но она есть в библиотеках.
– Народное движение Луганщины, которое говорило об «автономии Донбасса» в случае неподписания нового союзного договора, – насколько реальной силой оно было?
– Митинги НДЛ были многолюдными – до 5 тысяч участников (в «приглашении» на них очень помогал аппарат КПУ-КПСС).
Часть партийного аппарата КПУ-КПСС, как я говорил, пыталась противопоставить росту демократических организаций и национально-освободительных движений различного рода марионеточные «Интердвижения УССР» и «Союзы трудящихся Украины».
- Листовка к декабрьскому референдуму 1991 года, изготовленная донецким «Интердвижением» при участии Владимира Корнилова – нынешнего историка Донецко-Криворожской республики и идеолога донбасского сепаратизма. Фото с сайта dosie.su
В октябре1989 года в луганской областной прессе было опубликовано письмо инициаторов создания новой общественной организации – Народного движения Донбасса (позднее на учредительной конференции утверждено другое название – Народное движение Луганщины).
Авторы письма подчеркивали, что новая общественная организация «не является альтернативой Народному Руху Украины», но пропагандистский замысел был очевиден. На Луганщине структуры НРУ еще не оформились, и часть партаппарата КПУ-КПСС пыталась «перехватить инициативу» у демократов и создать подконтрольную «демократическую» организацию.
На учредительной конференции Народного движения Луганщины 25 ноября 1989 года сопредседателями новой общественной организации стали пенсионер А.Арьев, доцент кафедры философии машиностроительного института В.Гнилорыбов и завкафедрой философии сельхозинститута В.Чекер. Позднее НДЛ стало коллективным членом Союза трудящихся Украины за социалистическую перестройку (создан в феврале 1990 года). Оно провозглашало себя «одной из форм реализации творческого потенциала трудящихся».
Движение не допускало «деятельность в своих рядах антисоциалистических, экстремистских, националистических сил и формирований». Подчеркивалось, что в решении многих вопросов движение «сотрудничает с партийным аппаратом» КПСС-КПУ. В качестве программных принципов НДЛ называло «содействие реальному возрождению региона на основе различных форм общенародной собственности», «утверждение настоящего народовластия». (Это были позиции, на которых стояла в те годы КПСС, и основные месседжи коммунистической пропаганды рубежа 80-90-х. – Ред.)
Были созданы комитеты НДЛ по вопросам экономики, политики, экологии, национальных отношений, культуры, социальных проблем и образования. К весне 1990 года была разработана «Программа развития Луганской области», которую предполагалось вынести на рассмотрение местных Советов.
- В Луганске создали культ «жертв бандеровцев». Памятник ценой в миллион гривен открыли в 2010 году. Хотя фамилий жертв для таблички едва набралось два десятка. Фото с сайта Луганского горсовета Участвовали в церемонии отцы области – нардеп Александр Ефремов, вице-премьер Виктор Тихонов, глава обладминистрации Валерий Голенко. Приезжал также одиозный депутат Госдумы РФ Константин Затулин, которому при президенте Ющенко запрещали въезд в Украину
– Вы писали: чтобы людей удалось вывести на улицы с требованием отделиться от Украины, необходим образ кровавого врага, который запрещает говорить на родном языке. И в изображение «петлюровско-бандеровского заговора» из обобщенных демократов свою лепту уже внесла, писали вы в 1990 году, и «определенная часть областной прессы». Насколько целенаправленной была работа над образом врага в последующие годы? Можете ли вы сказать, кто координировал ее в регионе и какие цели преследовались при этом?
– Подробным анализом пиар-кампаний областной власти на Луганщине в 1991-2014 годах я никогда не занимался. Поэтому мне сложно судить, насколько проработанной была эта деятельность, и кто конкретно ею руководил.
Однако принцип «разделяй и властвуй» в Украине никто не отменял. А лучший враг – это тот, который существует где-то вдалеке: тогда этим жупелом можно как угодно долго пугать народ без опасения нарваться на опровержение или ответную реакцию. Что и делалось.
– Когда вам стало понятно, что описанный вами почти четверть века назад сценарий начинает разворачиваться в Донбассе?
– Это стало понятно уже в первой декаде марта 2014 года. Стало ясно, что «играть» на Луганщине начали сразу несколько сил – «внешние силы», тогдашнее руководство Украины, областные власти, «неформальные общественные силы».
Обострение ситуации на Луганщине серьезно подхлестнули «уход» Крыма в Россию и внеочередные президентские выборы в Украине. Стало понятно, что в ближайшей перспективе миром все это не закончится, а ожидаемого многими «перехода» региона в состав Российской Федерации не будет.
Следовательно, оставался только один вариант: Луганщина как непризнанное квазигосударственное образование со всеми политическими, военными, социально-экономическими и прочими последствиями. Приднестровье, Югославия, Абхазия, Южная Осетия… Разве история когда-нибудь и кого-нибудь учила?
– И каковы ваши прогнозы, Сергей Владимирович? Какой будет судьба «Отдельных районов Луганской и Донецкой области»?
– Самый вероятный вариант сейчас – длительное замораживание конфликта в состоянии конеца декабря 2015 года. Возвращения в Украину образца начала осени 2013 года уже не будет – ни политически, ни экономически, ни морально. Изменилось и общество, и люди – и в самой Украине, и на Донбассе.
Сценарии «Вхождение региона в Россию» и «Немедленное возвращение Донбасса в Украину в результате военной операции» могут быть реализованы только ценой очень большой крови – вплоть до глобальной войны. Главные «игроки» в этих сценариях находятся не в Киеве и не в Луганске, а совсем в других странах. Нужна ли им глобальная война? Думаю, что нет.
Кроме того, уже сформировался влиятельный пласт управленцев и в Украине, и в России, и на Донбассе, которым выгодно и политически, и экономически именно нынешнее состояние дел. В карманы начало хорошо «капать»!
Дай Бог, чтобы на востоке перестали стрелять, установили четкую демилитаризованную зону, какие-нибудь псевдогосударственные границы («линии разграничения»). Нужно восстановить – пусть даже и с блокпостами – железнодорожное движение между Украиной и Донбассом и почтовое сообщение. Перестать мучить мирное население постоянно меняющимися «пропускными системами», «блокадами» и «санкциями», которые часто приводят к совершенно обратным результатам.
Я не строю иллюзий: борьба будет продолжаться на «тайных фронтах», возможны диверсии и провокации, будет идти пропаганда с обеих сторон. Но худой мир лучше хорошей войны.
Украине сейчас в первую очередь нужны социально-экономические реформы, борьба с коррупцией, модернизация системы управления государством. Успешные реформы и постепенное улучшение уровня жизни – лучший способ борьбы за умы людей на Востоке Украины.
И я верю, что все у нас получится.
По материалам Радио Свобода
