Я привык просыпаться без будильника в 5:30, рабочий день в своем кабинете начинаю с 6:45. Проще всего ко мне на прием попасть до 8 часов утра. Чиновники и посетители об этом знают и тоже приходят рано. Думаю, за три года моего губернаторства у многих вошло в привычку просыпаться без будильника.
Считаю себя в целом толерантным человеком. Я с легкостью терплю чужие недостатки. Единственное, что может по-настоящему вывести меня из себя, – это хамство.
Любимое место в области – родной город Антрацит.
Если я в чем-то сомневаюсь, всегда стараюсь взять паузу. Неопределенность, как туман – быстро рассеивается, если ты достаточно терпелив.
В течение жизни отношение к праздникам менялось много раз. Все меньше в них волшебства, все больше хлопот. Сейчас дни рождения моих детей для меня имеют большее значение и радуют сильнее, чем собственный.
В детстве у нас была большая семья, на праздники мы собирались за одним столом и пели. Я очень любил петь обычные советские эстрадные песни, мечтал стать «звездой» и даже переписывался с известным эстонским певцом Яаком Йолой!
Первый кассетный магнитофон появился у меня лет в 35, не раньше. В молодости мы жили очень скромно, даже транзистор ВЭФ-201 я купил только после первого строительного отряда во время учебы в горном техникуме. Мы строили шахту «Комсомольскую», я заработал большие деньги, около 350 рублей. Отдал деньги родителям, а на остаток купил транзистор. Как же я был тогда счастлив!
На приемнике, как и все, ловил частоты и слушал запрещенные «голоса». Но настоящая переоценка ценностей наступила на втором курсе горного техникума, в 17 лет, когда я пошел работать в шахту. Там я понял, что мир устроен совсем не так, как казалось в детстве. Было сложно привыкнуть к тому, что на черное почти все говорят «белое». На переоценку у меня ушло как минимум 2 года.
Я крещеный человек, но верующим себя пока назвать не могу. Вообще, рассказывать о том, что ты веруешь, и быть верующим – это большая разница. Слишком часто в жизни мне приходилось видеть первый вариант. Поэтому всем говорю, что еще только иду к вере и к своему храму. Я пока еще его строю.
Надо жить по совести. Каждого из нас формируют мать и отец, улица и школа, трудовая биография и круг общения. Мы – сумма того, что с нами случилось в жизни.
В 22 года меня выбрали командиром одного из самых больших в Советском Союзе стройотрядов «Молодая гвардия», в 200 человек, работавшего в Тюменской области. Предыдущему командиру было 33, и это было настоящее испытание. Тогда я понял, что проиграть не имею права, я просто не смогу потом себя уважать. Наверное, именно тогда я стал взрослым.
Первые свои деньги я заработал в 11 лет. В селе у бабушки строили больницу, и мы с другом подрядились помощниками плиточника. Нужно было целыми днями таскать ведра с раствором на второй этаж, это было ужасно тяжело. Проработал почти месяц, и в сентябре по почте пришел перевод: 11 рублей 45 копеек.
Мы живем в больном обществе, где работать становится зазорно. Самое плохое, что родители не понимают важность воспитания трудом – ведь ребенку потом будет жить легче. Если пройти эту школу и не сломаться, дальнейшая жизнь покажется «семечками». Именно поэтому нужны стройотряды – чтобы молодые люди имели возможность узнать цену себе.
Неправда, что у губернатора не может быть друзей. Мой ближний круг, которым я очень дорожу, составляет примерно 20 человек. Четверых из них я считаю своими старшими братьями.
Меня очень часто критикуют несправедливо. На самом деле, я эмоциональный человек и тяжело переживаю критику. Но все равно иду вперед.
С детства старался развивать память. Знал чуть ли не все названия городов всех стран мира и всегда выигрывал в игру «города». В будущем это пригодилось: сейчас без проблем помню все нужные мне цифры. И раздражаюсь, когда чиновники не помнят какие-то данные или коэффициенты, относящиеся к их сфере деятельности. Для меня это показатель профнепригодности.
Жизнь четко делится на два периода: до того, как я стал губернатором, и после. От многого пришлось отказаться. Работа требует колоссальной самоорганизации для решения задач. Мой день, начиная с 6:45, расписан по часам. Я не хожу на перерыв, не пью на работе кофе или чай – нет времени. И так до девяти вечера.
Открою секрет: на самом деле я не люблю ни чай, ни кофе.
11 лет своей жизни я отдал волейболу, семь лет – игре на трубе в духовом оркестре, очень любил вырезать по дереву, чеканку… Все эти занятия остались в прошлом, я их потерял после того, как мое время сжалось. Я мало читаю художественную литературу, потому что не успеваю. Жизнь превратилась в решение технических вопросов, бесконечную организационную работу, изучение информации в Интернете – все крутится вокруг должности губернатора. Из личной жизни мне осталось очень немного.
Зато я хорошо разбираюсь в людях – в профессиональном плане «лажа» у меня не проходит.
Сегодня мне 53. Но кажется, я не сильно изменился внутренне за последние лет 30. Вообще, чтобы в моем возрасте надеяться на что-то, нужно быть большим оптимистом. А я – очень большой оптимист.
Мои дети живут в другом измерении. На меня влияли улица и родители, на них – улица и Интернет. Я смотрю в экран компьютера или планшета с ужасом. Понимаю, кто правит сознанием. Меня это страшит.
Говорят, что я строгий отец, часто делаю детям жесткие и грубые замечания. Но я хочу, чтобы они были более требовательными к себе. Ведь в жизни нас ждет больше проблем, чем успехов. Нужно быть к этому готовым.
Я не реализовал в жизни свою мечту. Всегда хотел быть строителем-архитектором, учился на строителя, детство провел на стройке и родился на улице Строительной. Отец выписывал журнал «Архитектура СССР», я его листал и представлял, как строю целые города, рисовал футуристические чертежи дворцов. Жаль, что мы не те, кем мечтали стать в детстве.
Уважаю всех, кому не безразлично, что происходит сегодня с нами. Даже если взгляды этих людей не совпадают с моими. Уважаю тех, кто пытается оставить после себя след. И очень надеюсь, что после того, как я уйду с поста губернатора, многие из этих людей скажут мне «Спасибо». Пусть даже сквозь зубы – это будет вдвойне приятно.