Вслед за «10 главными книгами Донбасса» редакция РГ предлагает вниманию читателей ТОП-10 лучших нон-фикшн донбасских книг. Как Джон Хьюз разогнал майдан в Донецке? Чем Ленин насолил донбасским сепаратистам? И почему воинствующее мещанство породило ЛНР? Читайте об этом в новом исследовании «Реальной газеты».
Константин Скоркин
——————————————————
Хироаки Куромия
«Свобода и террор в Донбассе»
Яркая иллюстрация тезиса «Нет пророка в своем Отечестве» – лучшую на сегодняшний день книгу о Донбассе написал японец, американский профессор-историк.
Хироаки Куромия удалось найти нужный тон для описания прошлого Донбасса. По его мнению, ключевыми понятиями для описания донбасской реальности являются «свобода» и «террор».
С одной стороны, Донбасс был территорией свободы, своеобразной индустриальной Запорожской Сечью, куда бежали, чтобы укрыться от регламентированной жизни, проблем с законом, в поисках новой жизни, а с другой – донбасский социум был очень жестоким, наполненным произволом и подавлением личности.
Из этого синтеза собственно и образовался феномен «донбасского характера»: смеси упрямства и обреченности, гордыни и покорства, фатализма и бунтарства. Исторические зарисовки Куромия блестящи и охотно рифмуются с современностью.
Вот как, например, описывается разгон «майдана» в 1874 году в Донецке: шахтеры требовали повышения зарплаты, они хотели, чтобы их поддержали и рабочие прокатных цехов. Но – администрация хозяина предприятий Джона Хьюза выставила прокатчикам несколько БОЧЕК водки. И пьяные рабочие напали на шахтеров с металлическими прутами и гнали их милю, пока не протрезвели, и им не стало стыдно.
Или вот такое описание русско-украинских конфликтов в Донбассе: «В дореволюционном Луганске существовала постоянная вражда между тремя его районами – самим городом, где жили русские рабочие, украинским селом Каменный Брод и Гусиновкой, где жили ремесленники, большинство из которых были евреями. Они настолько ненавидели друг друга, что было опасно пересекать границу другого района. Местные украинцы во многих случаях брали верх: четверо-пятеро из них могли побить аж до 25 русских. Если украинец в Луганске был в выходной в хорошем настроении, он шел в район рабочего класса “бить кацапов”. Он мог ворваться в церковь во время службы и начать драку».
Собственно, за прошедшие годы в Донбассе мало что изменилось.
——————————————————
Николай Карпенко
«Китайский легион»
Любопытное исследование участия китайских наемников-«интернационалистов» в гражданской войне в бывшей Российской империи.
Поскольку значительное количество китайцев было завербовано в Красную армию именно на Донбассе, значительная часть книги посвящена нашим краям. Карпенко с симпатией относится к своим героям, считая, что участие в гражданской войне китайцев было обусловлено их сложным положением: завезенные царским правительством на предприятия, в условиях краха империи они оказались в чуждом и враждебном окружении, без средств к существованию, и только большевики протянули им руку помощи.
В то же время автор не закрывает глаза и на жестокости гражданского конфликта, и участие в них китайцев. К числу недостатков книги можно отнести навязчивую украинофобию автора: Карпенко не упускает ни одного случая, чтобы не вставить шпильку Украине, например, спекулятивно обвиняет только возникшую украинскую республику в том, что она не озаботилась судьбой гастарбайтеров, что в хаосе гражданской войны не представлялось возможным.
——————————————————
Владимир Корнилов
«Донецко-Криворожская республика: расстрелянная мечта»
Скандально известный политолог, руководитель украинского филиала российского Института стран СНГ, выступил в роли историка Донецко-криворожской республики, квазигосударства, образовавшегося в результате гражданской войны, – прямого 
предшественника «Новороссии».
Генезис донбасской автономии Корнилов выводит из промышленных объединений Юга России времен империи, в дальнейшем эта форма создания государства не по этническому принципу, а на основе экономической общности была использована большевиками. Корнилов, впрочем, остается Корниловым – его книга не столько исторический труд, несмотря на все необходимые его атрибуты, а, прежде всего, политический памфлет, направленный против Украины. Все факты, подчеркивающие чуждость Донбасса Украине, старательно складируются и нумеруются, а все не вписывающееся в эту картину мира просто-напросто игнорируется.
Впрочем, один любопытный вывод можно сделать из этого текста – негодование в ЛДНР по поводу «ленинопада», который нынешние сторонники независимости Донбасса воспринимают как некое покушение на свою историческую память, на самом деле является признаком исторического беспамятства, так как именно Ленин и его соратник Свердлов были губителями Донецко-Криворожской республики, впихнувшими ее обратно в Украину.
——————————————————
«Лемкі на Луганщині:
сторінки історії та культури»
Лемки – особая этнографическая общность украинцев, проживавшая в Западных Карпатах. После 2-й мировой войны земли лемков оказались в составе Польши, в ходе послевоенных обменов населением между Польшей и СССР, значительная часть лемков оказалась в большой Украине, около 6 тысяч человек были переселены в Ворошиловградскую область. Вопреки ожиданиям советских властей, лемки, оказавшиея в Донбассе, сумели сохранить свою самобытность.
Сборник очерков, подготовленный луганскими краеведами, вносит еще одну крупицу вклада в описание поликультурного Донбасса. В самом центре Донбасса компактно и мирно проживают выходцы с Западной Украины – это, согласитесь, несколько исправляет картину мира, навязываемую адептами «русского мира».
——————————————————
Ілля Кононов
«Етнос. Цінності. Комунікація.
(Донбас в етнокультурних координатах України)»
Фундментальный научный труд луганского социолога, в котором он исследует взаимоотношения этносов на Донбассе.
На основе социологических данных Кононов подробно описывает этнолингвистическую структуру Донбасса, ценностные ориентации его жителей. Илья Кононов убежден в том, что примитивизация этнического по отношению к Донбассу ведет к росту социальной напряженности. Так, по его мнению, этническая специфика населения Донбасса такова, что русские не могут считаться классическим национальным меньшинством, а являются второй системообразующей общностью. Исторически обусловленной данностью он считает и двуязычие Донбасса, с преобладанием русского языка.
Собственно, Кононов описывает цивилизационную ситуацию фронтира, пограничья, где различные культурные влияния переплетаются в узел, разрубить который простым решением невозможно. Наступившая после 2014 эпоха “простых решений” иллюстрирует этот тезис лучше всяких социологических выкладок.
——————————————————
Микола Скрипник
«Донбас та Україна»
Программный текст украинского национал-коммуниста и идеолога «украинизации» 20-х годов Мыколы Скрипника (уроженца Ясиноватой Донецкой области).
Скрипник пытается разрешить проблему, представшую перед марксистами в Украине: социальная база диктатуры пролератриата была сконцентрирована именно на Донбассе, однако там жил денационализированный русскоязычный пролетариат, мало ассоциирующий себя с Украиной.
Поэтому Скрипник считал необходимым вести борьбу за украинизацию Донбасса для того, чтобы сделать его «Пьемонтом украинских трудящихся масс», оплотом советизации Украины. В тексте много уделено внимания критике позиции «донецких товарищей», настаивавших на самостоятельности Донбасса, и заявлявших, что отсталое украинское крестьянство – это камень на шее передового пролетарского края. В частности, он сообщает о том, что лидеры Донецко-криворожской республики были готовы идти на временное перемирие с УНР, в отличие от украинских национал-коммунистов, объявлявших петлюровцам войну на уничтожение.
Собственно, поднятые Скрыпником вопросы о сосуществовании донбасского и общеукраинского проектов не нашли разрешения не в марксистских координатах СССР, ни в рамках постсоветской Украины. Искомая формула так и не была найдена.
——————————————————
Тарас Чухліб
«Донеччина та Луганщина – козацькі землі України (XVI-XVIII ст.)»
Описание борьбы за земли современного Донбасса между различными цивилизационными проектами: Московским царством, Османской империей и Речью Посполитой, победителями из которой на время, по мнению автора, вышли украинские казаки.
Историк Тарас Чухлиб подробно прочерчивает карты украинской колонизации земель Донбасса, их участие в столкновениях мировых империй. Книга направленная на ниспровержение «промосковских» мифов, сама в общем-то тоже активно воспроизводит патриотическую мифологию, абсолютизируя украинский национальный элемент в эпохах, когда в общем-то современных наций еще не существовало.
——————————————————
Сергей Кузин, Борис Пенчук
«Донецкая мафия»
Своеобразная энциклопедия донецкого криминального мира вышла в Украине на волне разоблачительных публикаций, после «оранжевой революции», и широко использовалась в качестве контрпиара против Партии Регионов.
Авторами антологии донецкой преступности были журналист Сергей Кузин и донецкий бизнесмен Борис Пенчук, имевший личные счеты с одним из столпов «донецких» Борисом Колесниковым. В книге подробно рассматривается взлет и падение криминальных кланов Донбасса и их лидеров – Ахатя Брагина, Евгения Кушнира, Эдуарда Брагинского, Валерия Доброславского, и других.
Особую пикантность книге добавляет описание начала пути самого богатого человека Украины – олигарха Рината Ахметова, проходившего «университеты» в криминальных бригадах, а затем при помощи криминальных схем сколотившего свою империю. Авторы описывают донецкую мафию как сплоченную, агрессивную силу, которая стремится овладеть Украиной. Книга содержит требование к власти расследовать около полусотни нераскрытых заказных убийств, нити заказчиков которых ведут к донецкому истеблишменту.
Противостояние соавтора «Донецкой мафии» Бориса Пенчука с Борисом Колесниковым завершилось осуждением Пенчука на 8 лет тюрьмы за вымогательство. В 2006 книга была названа лучшей документальной работой на конкурсе «Книга года», организованном журналом «Корреспондент».
——————————————————
Александр Еременко
«Размышления о луганской Вандее»
Книга вынужденного переселенца, в которой осмысляются концептуальные причины произошедшей с Луганском гуманитарной катастрофы. Пожалуй, первая публицистическая работа такого рода.
Автор, ученый-философ, участник Луганского интеллектуального кружка «Монтеневское общество», ведет свою летопись сепаратистского мятежа, перемежая личные, дневниковые записи рассуждениями о природе «донбасского вопроса». Мучительные рефлексии, живые диалоги с сепаратистами, ожесточенные интеллигентские споры о судьбах малой и большой родин – все это складывается в необычайно увлекательную мозаику. Одна из многочисленных идей, высказанных Еременко – Луганск погубила вовсе не приверженность «русскому миру», а воинствующее мещанство.
Автор считает, что луганчане оказались неспособны к настоящей гражданской активности, ведь и местные собрания Майдана и Антимайдана представляли абсолютное меньшинство жителей города, основная же масса, ограниченная мещанским мирком, была просто ничего не решающей массовкой, волею обстоятельств затем превратившейся в население «маленькой, но гордой республики».
——————————————————
«Культурная карта Луганска»
Пользуясь «админресурсом» автор этих строк включил в этот список и свою собственную работу.
Сегодня это социокультурное исследование можно отнести к разряду утопической литературы, настолько наивными выглядят усилия «донбасских европейцев» по формированию новой культурной политики города на фоне дикости, в которую он сейчас погрузился. На страницах этого исследования, проведенного общественной организацией СТАН, при поддержке Европейского культурного фонда, можно познакомиться с культурными предпочтениями луганчан и их пожеланиями в этой сфере.
Исследование проводилось накануне драматических событий, но особых признаков приближающейся катастрофы не видно. Видимо, сыграл свою роль эффект вулкана – хорошо прогретая изнутри земля кажется особенно плодородной, пока не начинается извержение.
—————————-
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: 7 главных фильмов о Донбассе
—————————-
(Матеріал публікується в рамках Програми підтримки журналістів із Донецької та Луганської областей, що реалізується Громадською організацією «Інтерньюз-Україна» у співпраці з Об’єднанням українців у Польщі та за сприяння Польсько-канадської програми підтримки демократії, яка співфінансується з програми польської співпраці на користь розвитку Міністерства закордонних справ Республіки Польща та Міністерства закордонних справ, торгівлі та розвитку Канади (DFATD).
