Несмотря на традиционные обвинения в глубокой провинциальности, Луганщина не перестает изумлять креативностью своих лучших сынов в дни их многотрудных «походов за мандатами». В кратком обзоре «РГ» – наиболее яркие фишки избирательных баталий нового времени…
Седые древности
Очевидно, что самым сочным персонажем прошлого, без сомнения, был Валерий Эдуардович Коломойцев–Рыбалка. Профессор и доктор экономических наук, дважды народный депутат Украины (II и III созывов с 1994 по 2002 год) запомнился как креативностью, так и инновационным подходом в организации своих избирательных кампаний. Он первым из луганского политикума начал методично окучивать ветеранов, в частности, издавал газеты «Ветеран» и «Ветеран Родины». Также первым он начал использовать системный подкуп избирателей – вначале продуктовыми наборами с маслом и гречкой, а потом и спиртными напитками. Злые языки даже утверждают, что от его паленого бренди «Слынчев Бряг» один из облагодетельствованных им ветеранов отбыл в лучший из миров прямо перед телевизионными камерами.
Кроме того, Валерий Эдуардович стал новатором в деле мифологизации своей биографии, представ в образе эдакого луганского Рузвельта. Причем столь сильно вошел в роль, что некоторое время появлялся на публике в инвалидной коляске, укутав ноги английским шерстяным пледом в клеточку.
Впрочем, его оппоненты тоже сложа руки не сидели. В ответ на программную брошюру «100 шагов» выпустили не менее веселую книжку
«О любви и подлости», в которой от имени якобы покинутой любовницы, мягко говоря, вдумчиво смешали Коломойцева с компостом. Именно против него в 2002–м впервые на Луганщине применили простенькую, но достаточно эффективную технологию «двойников» (причем сразу двух – Валерия Геннадиевича и Валерия Леонидовича Коломойцевых), из–за которой ему и пришлось посреди переправы добавить к своей фамилии вторую половинку. Но и это не помогло – его кандидатуру решением суда просто сняли за несколько часов до начала голосования.
Тяжелейшее ДТП, в которое Валерий Эдуардович попал в середине 90-х, – когда его в буквальном смысле вновь собрали по частям, – все же взяло свое, и в июле 2009-го яркого политика не стало. При этом, надо признать, в памяти луганчан Коломойцев–Рыбалка остался вполне позитивным, хоть и не лишенным некого нарочитого эксцентризма персонажем.
Народный лохотрон
Использование полевой социологии в качестве эффективного PR–инструментария на Луганщине известно давно. Можно вспомнить невероятный по цинизму и размаху формирующий опрос, проведенный под эгидой общественной организации «Регион» в интересах провластного блока «ЗаЕду» в 2002 году.
Тогда на улицах областного центра за полторы недели до начала выборов появились десятки молодых людей в накидках цветов национального флага Украины, опрашивающих горожан по очень короткой анкете, в которой был всего один принципиальный вопрос, сформулированный следующим образом: «Не секрет, что на сегодня в избирательной гонке лидируют две политические силы: блок «ЗаЕду» и Компартия Украины. Если бы выборы состоялись завтра – за кого бы Вы проголосовали?». Не беда, что обе эти политические силы занимали тогда далеко не первые места в реальном рейтинге. Загнанные в прокрустово ложе навязанного анкетой выбора луганчане из двух зол выбирали меньшее. Поскольку за десять дней было опрошено свыше 85 тыс. человек, неудивителен и результат – именно с избирательной кампании 2002 года КПУ начало свой бесславный путь от электоральных лидеров «Красной Луганщины» до политического маргинеса дня сегодняшнего.
Впрочем, судьба один раз грустно улыбнулась комми и в новейшей истории.
В 2010-м началась напряженная гонка за пост мэра областного центра, в которой Килинкарову удалось заручиться поддержкой влиятельного луганского политика Владимира Медяника. Именно под зиц–кандидата Килинкарова впервые на Луганщине пиарщиками нового спонсора и был выстроен тотальный симулятор «народного доверия» – независимый праймериз «Народный мэр».
По городу расставили более двух десятков палаток с наглядной агитацией и волонтерами, собиравшими анкеты в прозрачные урны «народного волеизъявления». Все СМИ, как под копирку, начали еженедельно публиковать рейтинги предварительного опроса, которые с убедительностью летящего лома день ото дня наглядно демонстрировали тающий рейтинг действующего мэра и растущую популярность нового народного избранника. Телевидение било в набат. Город залепили билбордами с пошаговой визуальной кампанией: от «Выберем достойного мэра» до «Команды Ледокола Килинкарова». Над Килинкаровым разверзлись хляби небесного амбре, а на Кравченко изливались тонны отборных помоев. Обвинительная риторика быстро вошла в клиническую фазу, и дело дошло до обвинений во владении виллами на Лазурном берегу и покровительству педофилии.
Академическая социология в лице известного луганского профессора Ильи Кононова пыталась обратить внимание общественности на тотальную профанацию этого «социологического исследования», однако всех, как говорится, понесло: горожане увидели реальную возможность сменить не сделавшего за годы своего правления ничего выдающегося, откровенно надоевшего градоначальника и плюнули на очевидную ангажированность – народ хотел перемен. И хотя в итоге к избирательным урнам пришло всего-то чуть более 40 тыс. человек, результат голосования был таким, что, мягко говоря, подсчет застопорился на четверо суток. В результате Сергей Кравченко все же «сорвал очко» – победив со смехотворным перевесом в 21 голос (своеобразный привет от старших товарищей за бездарно проведенную избирательную кампанию).
Коммунисты после оглашения окончательных результатов как–то не очень ловко отступили, удовлетворившись постом ничего не решающего секретаря Луганского горсовета, доставшегося Александру Филиппскому-старшему, а злые языки привычно зашипели о новенькой Acura и скромной хатынке на подворье красного нардепа. Можно с полной уверенностью утверждать, что сегодняшним, пусть и скудным электоральным ресурсом, нынешние комми всецело обязаны именно пиарщикам Медяника. В противном случае их рейтинг был бы сегодня идентичен популярности тоже некогда на редкость пламенных витренковцев.
В окончательном итоге луганчане еще на один срок получили в качестве мэра опостылевшего «Невпихуемого» и, видимо, навсегда обрели прививку от какой-либо наглядной социологии.
Абырвалг Советский
Возвращаясь к теме подкупа избирателей, можно сказать, что и здесь Луганск «впереди планеты всей». Заблаговременно готовясь к парламентской избирательной кампании, поднаторевший в избирательных кампаниях Владимир Медяник еще в сентябре 2010 года, наверное, первым в Украине, запустил заточенную под грядущие выборы сеть социальных магазинов, в которых имеющие льготы горожане смогли приобретать основные продукты питания по сниженным ценам. Целевой аудиторией стали пенсионеры: на них было рассчитано все – название, символика, совковая система обслуживания «из–за прилавка в одни руки» (тут же породившая, кстати, столь привычные для старшего поколения очереди). Цены в магазинах действительно были ниже, чем на рынке, и люди в продторги пошли.
К 2012 году было открыто 4 магазина, однако к началу избирательной кампании сеть сжалась до одного – бывшего «Каштана–Электроникс», расположенного напротив «Мужика с факелом». Там же с апреля 2012-го, в основном по праздникам, началась и системная раздача продуктовых наборов вкупе с наглядной агитацией.
Надо отдать должное – и сам магазин, и раздача продуктовых наборов пользовались у наших нищих пенсионеров огромной популярностью. Иногда наплыв страждущих подкладывал имиджу организатора знатную свинью – независимые СМИ и блоггеры не раз ловили на камеру длинные очереди бабушек, изнывающих под проливным дождем или палящим солнцем. Тем не менее в Ленинском районе было успешно сформировано электоральное ядро лояльных потребителей из 20 с лишком тыс. человек. Эта адресная база (обслуживание в магазине идет по именным карточкам), ко всему, составила и группу прямой почтовой рассылки.
Можно констатировать, что вкупе с достаточно заметной кампанией «Вернем дворы детям» (где с 2006 года будущим нардепом было установлено под сотню детских площадок), а также с крайне своевременным вливанием в «Единственно ПРавильную» политическую силу (с получением в приданое стандартного набора административного ресурса), Продторг «Советский» свою задачу отработал полностью. Несмотря на былые поражения и неоднозначную репутацию, по которой долгие годы прицельно и с задором били контрпропагандисты многочисленных конкурентов и завистников, Владимир Медяник одержал более чем убедительную победу, набрав в три с половиной раза больше голосов, чем его основной оппонент.
Пирамиды шахидов
Самой большой неожиданностью кампании 2012 г. стала ворвавшаяся в устоявшийся политикум Луганщины татаро–монгольская конница им. товарища Шахова. Ранее этот персонаж заметно отличился на политическом поприще лишь единожды – обеспечив ярлык на княженье в Стаханове своему протеже – мэру Борисову. К парламентской кампании новообразованная «команда» подготовилась намного солидней. По 106-му избирательному округу шел Фурман, по 107-му сам Шахов, 109-му – Макаров, 110-му Жученко, и по 112-му – человек с беспроигрышной фамилией Бухалов плюс еще 2 кандидата по избирательным участкам в Донецкой области.
Пробивным тараном группы, двинувшейся во власть под зонтичным брендом «Команда Сергея Шахова», стало использование продвинутых методологий социальной пирамиды по типу МММ. Работало это так:
1) Целевой группе (пенсионерам, малообеспеченным и социально незащищенным гражданам) раздавали членские книжки напоминавшее по дизайну что–то среднее между партийным и военным билетом советского образца. Ностальгическое попадание в целевую аудиторию было стопроцентным – красная книжечка легла пожилым людям как хлеб на сливочное масло.
2) Из числа квартальных, старших по домам и подъездам «за долю малую» очень быстро сформировалась группа активистов – так называемые «десятников», «сотников» и еще более «ответственных», загонявших людей на импровизированные митинги.
3) Все пришедшие на митинг уже имели на руках членские книжки и в обмен на отрезной талон штрих–кода получали на руки по 50 грн. наличными.
Технологически рассчитали идеально – подобная технология использовалась на наших территориях впервые, была свежей, и оттого весьма эффективной.
Чисто психологически расчет также был безупречен: узнаваемая книжка, во–первых, становилась наглядным символом приобщенности к некой группе (команде!), что для людей, сформированных в эпоху коллективной значимости социума и потерявших эту значимость в постсоветские годы, – более чем важно. Во–вторых, книжка была рассчитана на полторы тысячи гривень, которые, как казалось, уже в кармане у каждого счастливого обладателя партийного билета «команды Шахова» (а это поболее, чем некоторые пенсии, на секундочку!). И хотя раздачи прошли лишь 3-4 раза, этого оказалось достаточно.
Таким образом в кратчайшие сроки по каждому избирательному округу шаховских выдвиженцев было сформировано достаточно устойчивое электоральное ядро симпатиков. Причем ядро, ко всему прочему, крайне невосприимчивое к обычным медийным атакам, так как поле битвы было перенесено во дворы, а не на страницы СМИ или экраны телевизоров.
Сам Шахов, человек с далеко неоднозначной репутацией, работал на поток как проклятый. Все встречи проходили по единому сценарию. С небольшим опозданием (когда все уже собрались и получили свои 50 грн.) прибывал кандидат и сам Шахов. Говорил в основном командор, а кандидат лишь поддерживал в самом конце на тему «оправдаю, отслужу». Были видны уроки сценического мастерства – с Шаховым до этого явно и плодотворно работали. И хотя сквозь каноническое: «Друзья мои! Могу ли я…» – в его устах, казалось, звучало: «Увалю наглушняк, падла!» – тем не менее нельзя не признать, харизма в нем была, и немалая, а пламенные речи за колбасу по 2,20 и чиновников–воров неизменно выдавливали умилительную слезинку старушек.
Все было хорошо, но беда пришла, откуда не ждали. Заигравшись в высокотехнологичные методологии, шахиды упустили из внимания классический избирательный инструментарий и, прежде всего, возможности контрпропаганды. А вот здесь у них было все совсем плохо, так как они не имели ни технологических ресурсов, ни квалифицированного персонала, ни опыта медийной работы. Долгое время они даже не отвечали на выпады в СМИ, но потом, когда машина черного пиара раскрутила свой маховик, а политтехнологи нащупали слабые места, – было уже поздно. Оппоненты на всех без исключения избирательных округах начали системную атаку против ядра симпатиков, и когда в дело включились правоохранители – это ядро дрогнуло. Осиновый кол в оборону щахидов вбили публикации списков активистов и получателей помощи, а следом по адресам, паролям и явкам пошла милиция, после чего электоральное ядро окончательно посыпалось, а активисты–организаторы дали откровенного драпака.
Также серьезнейшим провалом у шаховцев была крайне невнятная работа в избирательных комиссиях и совершенно беспомощное юридическое обеспечение.
Однако надо признать, что команда Шахова идеально отыграла свою роль мальчиков для битья и привнесла элемент зрительной состязательности в избирательную кампанию, где до них ставленникам власти состязаться было попросту не с кем. Кроме того, шаховцы на своих участках четко заняли вторые места и получили весьма серьезный практический опыт. Стоило ли это 10–15 миллионов долларов – в которые аналитики оценили совокупную стоимость всей шаховской кампании, – покажет время. Однако заявку команда Сергея Шахова сделала весьма впечатляющую.
В ожидании кино…
Как видим, только за последние два года Луганщина явила целый букет заметных избирательных технологий. Учитывая, что выборы у нас неизбежны, а начинаются они в аккурат с окончанием предыдущих, можно быть уверенным – скучно не будет. Продолжение, как говорится, следует…
Яша Бикицер