Она нужна и для безопасности общества, уверен военный пилот, миротворец Олег Свиридов
В военном небе северодончанин капитан Свиридов познал немало опасных ситуаций, – но его экипаж всегда успевал предотвратить непоправимое. – Главным было вовремя сориентироваться и правильно среагировать, – вспоминает Олег Михайлович. И понятно: говорит он не только о днях минувших,– тем более что наша беседа проходила под знаком «круглого стола» национального единства, принявшего меморандум по обеспечению мира в Украине
Мирная профессия
В небе тогдашней, опаленной войной Югославии им, миротворцам, довелось летать и под обстрелом. В эфире – суровые мужские выкрики на разных языках; не знаешь, кого и слушать…
– А тут в наушниках – приятный женский голос без эмоций сообщает: «Пробит корпус» или «Пожар в правом двигателе», – рассказывает Олег Михайлович. – Во-первых, сразу выделяешь его из шумов, а во-вторых, что бы там ни было, перестаешь нервничать. Разве зря говорят: «Предупрежден – значит, вооружен»?! Дальше действуешь по обстановке, включаешь отработанные алгоритмы. Мне, штурману, надо рассчитать, как быстрее уйти в безопасную зону, до какого аэродрома можно дотянуть, если не удастся устранить повреждения. А пилот не дает машине потерять управление, упасть.
Капитан Свиридов знает свое дело всесторонне (он получил и штурманскую, и пилотскую квалификацию). Городской военный комиссар Северодонецка, подполковник Олег Викторович Чехута подтверждает: человек он основательный, рассудительный, хорошо подготовленный и морально, и физически, – заядлый спортсмен (волейболист, велосипедист). И всё же, когда мы возвращаемся в то время и в то место действия, волнения сдержать не может; да и кто останется тут беспристрастным, тем паче при нынешних украинских событиях?!
– Насколько она ужасна, бесчеловечна, гражданская война, – знаю не понаслышке, а как очевидец, и не по одному случаю, – говорит бывший вертолетчик.
В украинском миротворческом контингенте в Югославии его определили летать на транспортной, спасательной машине, не имевшей вооружения; вскоре они сдали даже личное стрелковое оружие – во избежание инцидентов. Миссия у них была – не допускать обострения конфликтов, стоять между враждующими сторонами, вывозить из опасной зоны гражданское население, которым нередко и прикрывались воевавшие на Балканах. Так что если назовем Олега Свиридова, наряду с медиками, учителями, строителями, представителем самой мирной профессии – не ошибемся.
Всюду – люди
собственно, он и поступил в свое время в Ворошиловградское высшее военное авиационное училище штурманов имени Пролетариата Донбасса, чтобы лучше видеть, «как прекрасен этот мир». Поступил не один, а сразу с несколькими друзьями – такой тогда был престиж этого, увы, уже ушедшего в прошлое замечательного учебного заведения и профессий, которые оно давало.
– Вы не представляете, какое это чудо, когда летишь на вертолете между двумя слоями облаков, а солнечный свет как раз играет между ними! – говорит мой собеседник. – У меня было такое чувство, будто мы в рай залетели. Подобной красоты нигде не видел.
Почему он сделал выбор между крылатой и винтокрылой машиной в пользу второй? Влюбился в нее еще курсантом.
– Что можно увидеть со сверхзвукового самолета?! – спрашивает Олег Михайлович. – Землю теряешь из виду вскоре после старта, а снова наблюдаешь только перед посадкой. С вертолета же любуешься ландшафтами, сколько душе угодно. Летишь над селом, и видишь даже лицо хозяйки, которая доит корову. Восхищались: какие, мол, молодцы американцы, что сконструировали такой аппарат!
– Но, постойте,– перебиваю капитана, – отцом вертолетов признан наш выдающийся со-
отечественник киевлянин Игорь Иванович Сикорский, учившийся в знаменитом Политехе. – И как раз нынешнего 25 мая – не только день выборов, а и его 125-летний юбилей.
– Конечно, теперь это и у нас широко известно. А раньше наши военные считали его «перебежчиком», хотя эмигрировал он сразу после революции. В училище преподаватели это имя не упоминали. Хорошо хоть в независимой Украине его стали почитать.
Служба у военного штурмана, лейтенанта Свиридова начиналась на Западной Украине, в Прикарпатье. Осваивали и полеты в горах на разных высотах – это очень пригодилось позднее: здесь же столько военно-технических премудростей! Летать довелось совсем рядом с границей, где любые неточность или промедление штурмана могли привести к нарушению рубежей. Так и привыкаешь молниеносно соображать, ведь летчик слушает твои подсказки, ты – голова.
– Сам я детство провел в России, и украинский язык знал слабо. А там с удовольствием выучил мову, – рассказывает Олег Михайлович. – Теперь, когда приезжаю в гости на Кубань и слышу там украинскую речь, – сразу свободно включаюсь в разговор. И прикарпатцы мне понравились, взаимоотношения у нас были отличными. Одно слово: всюду – люди. Кроме доставки людей и военных грузов, наш транспортный вертолет подключали к житейским делам. В горных селах, где не было никакой связи, мы помогали посекционно монтировать с воздуха радиовышки. Сложная, тонкая и ответственная работа, она многому научила.
У опасной черты
Выучку, максимально приближенную к боевой, Свиридов и его товарищи прошли во время конфликта в Нагорном Карабахе. Закалили характеры, ощутили, как много значат их служба, их работа для людей, сохранения человеческих жизней. Это, наверняка, учли, направляя Олега Михайловича вместе с сослуживцами в состав формирований Организации Объединенных Наций, выполнявших миротворческую миссию в стране, которая тогда еще называлась Югославией.
– Люди, которые долго жили рядом, и у кого так много общего, вдруг стали что-то делить, стрелять друг в друга. До сих пор встают перед глазами толпы отчаявшихся беженцев под нашим вертолетом. Не раз тогда думал и сейчас возвращаюсь мыслями к тому, какое это счастье, что наша Украина обрела независимость без кровопролития. И до сегодняшнего дня никакие недоразумения у нас не доводились до опасной черты, народ оставался единым. Но, видимо, не сработала «система предупреждения», которая должна действовать и в обществе, если оно не хочет саморазрушаться. Теперь и наши люди убивают друг друга, сбивают украинские же вертолеты… Знакомая, страшная картина!
– А как вы сами противостояли войне? Что миротворцы делали для сотворения мира?
– Нашим экипажам тоже выдали голубые ООНовские каски. К тому же на одной стороне форменной рубашки носили украинский шеврон, а на другой – эмблему ООН. Стяг главной международной организации развевался рядом с Государственным флагом Украины в расположении нашей части, в каком бы городе мы ни стояли. Мы доставляли продовольствие, лекарства, другие гуманитарные грузы. Всё надо было разгрузить за считанные минуты затишья, – так что и самим приходилось к этому подключаться. Обратными полетами вывозили больных, раненых, других мирных жителей из опасных зон.
– И насколько это было опасным для вас самих?
– Пробоины приходилось считать не раз. И двигатель пробивали. Вообще-то, экипаж имел право отказаться от рискованных полетов, пережидать в убежищах. Но это означало умножать риски для других. Только не надо называть наши поступки героическими. Для нас, признаюсь, в этом был эдакий мужской адреналиновый азарт. А ну-ка: положение аховое, а мы прорвемся, уйдем от обстрела! Сейчас, работая в техническом отделе службы безопасности на химическом предприятии – Северодонецком «Азоте», понимаю, что в труде оператора, аппаратчика, изо дня в день ведущего сложнейший технологический процесс, напряжение сил и нервов может быть больше, чем у летчика, к тому же – постоянно. И выхода эмоциям тут не дашь, к примеру, форсажем двигателей…
– А что – форсили?
– Не всё так однозначно. Те же легендарные асы – разве просто так оттачивали свои трюки?!
Однажды тогда еще старлея Свиридова остановил такой же штурман:
– Ты знаешь, я ухожу от своего командира, не могу с ним больше летать.
– Подожди, нас же учили психологии, как налаживать отношения в экипаже.
– Дело не в том. Он в небе лихачит почище Чкалова.
Что ж, к этому пилоту и перешел Свиридов, ставший штурманом отряда.
– Володина бесшабашность (не берусь ее оценивать) в одном случае спасла нас, – рассказывает Олег Михайлович. – Дело в том, что на наших вертолетах стояли еще советские системы распознавания «Я – свой». Они «не стыковались» с западными. И вот ловим по приборам, что нашу машину захватил радар. Значит, нас не узнали и вот-вот могут сбить ракетой. Тогда пилот начал выделывать те самые свои хулиганские «прыжки» вниз-вверх. А мы в эти секунды на всех доступных частотах, на разных языках спешили оповестить о нашей принадлежности. После этого инцидента Украина поставила на своих вертолетах международные системы, и мы нормально стыковались «со всем миром». Можем, если захотим – я и сыну эту аксиому повторяю. И удержаться перед опасной чертой – можем.
Остается, чтобы сигнал «Я – свой» мог подать каждый, и чтоб он воспринимался не как чужой.
Ради жизни
Тот же командир передал Олегу пилотское искусство, и в итоге капитан Свиридов получил квалификацию пилота-штурмана первого класса. Командование вручило ему миротворческую медаль Организации Объединенных Наций.
– Но дело не в этом, а в том, что та война, – говорит Олег Михайлович, – научила нас в любой ситуации сохранять самообладание, хладнокровие, думать о последствиях любых своих действий. Хотя на гражданской предвидеть что-либо особенно трудно. Тут же не фронт, где знаешь – вот он враг, и от него можно ожидать того-то. Мы действительно видели, как брат шел на брата, сын – на отца. Терялась элементарная человеческая мораль. Хотя и обратных примеров в этом кошмаре хватало – когда спасали тех, кого могли бы считать врагами.
Стоит прислушаться и к рекомендациям опытного офицера насчет поведения в острых ситуациях противостояния в обществе, в любой накаленной обстановке.
– Не надо играть на нервах тех, кто вас останавливает, спорить с ними, доказывать что-то свое, – советует Олег Михайлович. – Приказано поднимать руки – поднимайте. И ни в коем случае не шагайте навстречу: стойте на месте. Сказано «Лечь на землю!» – ложитесь; что-то хотят забрать – отдавайте, жизнь дороже всего. Однажды видел, как неуместная шутка стоила кому-то жизни. Взвешенно оценивайте ситуацию, из двух зол выбирайте меньшее.
Как-то к ним подошли люди с автоматами и настойчиво «пригласили» с собой украинского полковника. Военнослужащие собирались оказать сопротивление, дело шло к перестрелке с неизбежными жертвами, однако командир этого не разрешил. Оставил свое оружие и пошел с неизвестными – представителями одной из группировок. Те, оказывается, опасались бомбардировок, и присутствие среди них миротворца, о чем они тотчас всюду сообщили, действительно сдержало налеты авиации. Полковник возвратился живым и здоровым. Но не всегда исход оказывался счастливым. Ракеты, снаряды, да и пули часто не выбирают, на курок нажать совсем просто – забывать об этом не надо и нам.
Каким капитан запаса видит дальнейшее развитие событий в Украине?
– Мне верится, – сказал он, – всё у нас уляжется, если только украинцы начнут слушать друг друга, находить взаимопонимание. Вот сейчас принят меморандум харьковского «круглого стола национального единства». Мы, миротворцы, тоже готовы подключиться к реализации его положений.
* * *
Миротворцы, однополчане, особенно товарищи по училищу, не теряют друг с другом связи. Им есть что вспомнить – и боевые эпизоды, и встречи, в том числе с главами государств. И самое важное – благодарные глаза спасенных ими людей. Главное: уметь ценить, что небо над тобой – мирное, понимать, что мир творится, создается, оберегается всеми нами, каждый день. Что все мы – «система предупреждения» того, что ни в коем случае не должно происходить на нашей земле.
© Семен Перцовский, специально для «РГ»