Спикер ОБСЕ: «Мы не спекулируем и не судим, мы доносим факты»

Спикер ОБСЕ: «Мы не спекулируем и не судим, мы доносим факты»

Спикер мониторинговой миссии ОБСЕ Майкл Боцюркив рассказал «Реальной газете» о специфике работы его коллег в зоне конфликта

Спикер ОБСЕ: «Мы не спекулируем и не судим, мы доносим факты»Донбасс Медиа Форум, который состоялся 6-7 июня в Киеве, собрал около 200 журналистов, редакторов и медиа экспертов из Донецкой и Луганской областей. Подавляющее большинство из них находятся в статусе «изгнанников» из своих родных мест, в силу неприятия новой информационной политики, навязанной новыми фактическими властями региона. Не осталась в стороне от столь значимого для медиа сообщества мероприятия и Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Спикер мониторинговой миссии ОБСЕ Майкл Боцюркив выступил перед собравшимися журналистами с приветственным словом, после чего рассказал «Реальной газете» о специфике работы его коллег в зоне конфликта и стратегии сотрудничества со СМИ.

К миссии ОБСЕ в зоне конфликта относятся неоднозначно. Ваших коллег нередко обвиняют в замалчивании или игнорировании каких-то фактов, в пособничестве одной из сторон. Как Вы могли бы это прокомментировать?

Нас критикуют, когда не понимают наш мандат. СММ часто ошибочно принимают за миротворческую или гуманитарную миссию. Хотим напомнить, что основная функция СММ – собирать информацию и беспристрастно и объективно отчитываться о ситуации в стране, а также способствовать диалогу между сторонами конфликта.

Сейчас у нас в восточной Украине находится около 350 наблюдателей, в целом в Украине почти 500. Это представители более 40 стран-участниц организации, включая, Российскую Федерацию, Канаду, США и другие. Нас часто обвиняют в том, что 80% сотрудников ОБСЕ – россияне. На самом деле, на данный момент из почти 500 наблюдателей в Миссии работают 25 представителей Российской Федерации. Я знаю, что в соцсетях есть много разных шуток про нас, что мы слепые, что мы чего-то не видим. На мой взгляд, это несправедливо. Наши наблюдатели очень тяжело работают, они профессионалы. Многие из них бывшие полицейские, дипломаты, военные, которые ранее работали в других странах и миссиях. У них богатый опыт за плечами. Надо также помнить, что это опасная работа. Долгое время из соображений безопасности мы не имели доступ к Широкино. В места, куда мы не можем попасть из-за соображений безопасности – СММ отправляет свои беспилотники.

Я знаю, что в соцсетях есть много разных шуток про нас, что мы слепые, что мы чего-то не видим. На мой взгляд, это несправедливо.

Мы докладываем только о том, что видим сами, не полагаясь на видео из Youtube или репортажи СМИ. Мы также докладываем о нарушениях свободы передвижения наших коллег, длительной, проверки документов на блокпостах. Боевики даже проводили обыск нашей машины, чего они не должны делать.

Когда это было?

Это был не единичный случай, я думаю последний раз это произошло неделю назад (ред. – конец мая). Поэтому, еще раз отмечу, что мы пишем только о том, что видим, проверяем факты и эта информация направляется сюда, в Киев, после чего публикуется. Я думаю, наши отчеты написаны на очень высоком уровне.

Вас также обвиняют в том, что у ОБСЕ закрытая информационная политика, что вы не даете комментариев. Может быть из-за этого мы видим такое отношение к миссии?

Мы очень открытая организация, мы публикуем наши отчеты ежедневно, они доступны широкой общественности на сайте ОБСЕ. Мы не спекулируем, а говорим, то только о том, что видим.

Как и в любой организации, у нас есть сотрудники, уполномоченные общаться с прессой. Кроме того, еженедельно мы проводим пресс-брифинг в Украинском кризисном медиа центре.

Конечно, мы стараемся лучше объяснять работу миссии, больше говорить о нашем мандате.

Ваши наблюдатели находятся внутри конфликтной зоны и видят своими глазами, что там происходит. Конфликт продолжается уже больше года, можете рассказать, как изменились люди?

Это очень важный вопрос. Гуманитарная ситуация крайне сложная, например вчера (5 июня) город Луганск остался без водоснабжения. Во многих городах нет света и воды, людям нечего есть. Учителя говорят нам, что уже очень долгое время они не получают зарплату. У медиков не хватает вакцин и медикаментов, они работают в очень тяжелых условиях. Наши коллеги из ООН недавно доложили, что за время конфликта 6 тысяч человек погибли и 15-16 тысяч ранены. Наблюдается высокий уровень переселенцев и беженцев, только официально зарегистрированных – около 2 миллионов. Мы часто встречаемся с переселенцами в Днепропетровске, во Львове и других регионах. Люди говорят, что хотят вернуться домой, однако ситуация с безопасностью не позволяет.

Сейчас здесь проходит Донбасс медиа форум и журналисты с Донбасса приехали чтобы обговорить собственные проблемы и как-то усовершенствовать собственную информационную политику. Что бы Вы им посоветовали, как журналисты должны вести себя на Донбассе, на что они должны обращать особое внимание?

Когда произошло крушение самолета MH-17, и мы сразу заметили, что украинские журналисты не имели доступа к месту падения. Для того, чтобы информировать журналистов о происходящем, мы проводили ежедневные отчеты в Украинском кризисном медиа центре (в Киеве). Это тогда им очень помогло. И теперь, собирая факты, видео- и фотоматериалы мы намерены ими делиться, так как знаем, что журналисты работают в очень тяжелых условиях и им нужно в этом помогать.

Когда произошло крушение самолета MH-17, и мы сразу заметили, что украинские журналисты не имели доступа к месту падения.

Как давно Вы являетесь руководителем этого подразделения вашей миссии?

Я работаю в Украине уже больше года. Должен признать, это очень тяжелая, но интересная и важная работа. Вчера (5 июня) было заседание Совбеза ООН, где Заместитель Главы Миссии выступил с докладом, говорил про ситуацию в восточной Украине, отмечая, что существует высокая вероятность эскалации конфликта.

Вы говорили, что у вас есть беспилотник.

Да. У нас есть 4 беспилотника.

А были ли попытки их сбить?

Были, также были попытки блокировать электросигнал. Подобное случается почти каждый день. Однако это техника очень высокого уровня, и она помогает нам увидеть, что происходит в зоне конфликта, особенно в тех местах, куда наблюдатели попасть не могут из соображений безопасности.

Работник ОБСЕ в зоне конфликта – это опасная работа?

Очень опасная. Напомню, наша Миссия состоит из гражданских невооруженных наблюдателей.

Бывали ли случаи, когда ваши наблюдатели подвергались серьезной опасности?

Да, наши наблюдатели подвергаются большому риску, однако они высококвалифицированные специалисты. Многие из них имеют опыт работы в других зонах конфликтов, и, конечно же, во время работы наблюдатели обеспечены средствами защиты – мы используем бронированные автомобили, бронежилеты, шлемы. Хотя существует несколько зон, где мы не можем работать, например нет доступа к границе (с РФ), которая контролируется боевиками. Также, как я уже говорил, в Широкино крайне тяжелая ситуация, но в этом случае нам очень помогает беспилотник.

—————–

(Матеріал публікується в рамках Програми підтримки журналістів із Донецької та Луганської областей, що реалізується Громадською організацією «Інтерньюз-Україна» у співпраці з Об’єднанням українців у Польщі та за сприяння Польсько-канадської програми підтримки демократії, яка співфінансується з програми польської співпраці на користь розвитку Міністерства закордонних справ Республіки Польща та Міністерства закордонних справ, торгівлі та розвитку Канади (DFATD).

Спикер ОБСЕ: «Мы не спекулируем и не судим, мы доносим факты»