“Я заметила такую штуку – за эти три года люди стали злее. Причины для этого на поверхности, их искать не нужно..”
«Реальная газета» продолжает свой проект – мы даем возможность жителям неподконтрольных Украине территорий самим рассказать о том, что происходит в городах и поселках, контролируемых группировками «ЛНР» и «ДНР».
Наталья Морозова
Я заметила такую штуку – за эти три года люди стали злее. Причины для этого на поверхности, их искать не нужно, но выглядит это примерно так, как если бы вы зашли в клетку к хищникам на минутку, но хищник ухватил то, что успел – ему-то до вашей минутки никакого дела.
Я приведу пример: моя приятельница была в супермаркете «АТБ» летом 2014 года, когда отключили свет и «ополченцы» крикнули: «Берите, что хотите, что можете вынести!»
Люди обезумели – брали на этом аукционе невиданной щедрости всё, что лежало рядом, без разбору. Моя приятельница схватила всё, до чего смогла дотянуться. Люди рвали с полок буквально всё, впрок, про запас. Уже дома она поняла, что взяла детские трусишки для младенцев, скалку, растительное масло (она за ним и шла), какие-то девчуковые платьица (приняла их за трусы для себя) и ещё такой же хрени полные руки. Кроме масла ей ничего из этого было не нужно, и уже в сентябре она начала раздаривать эти новорожденнические платьица-штанишки, которые ей достались с «барского» плеча. И весь август она вспоминала, как тогда, в тот момент апокалипсиса, стояла как в замедленной съемке и крутила головой по сторонам, тогда как все вокруг тырили всё, что могли взвалить на плечо.
Я была свидетелем разговора двух парней: «Ты много чего украл в то лето?» Вполне нормальный разговор двух нормальных внешне людей. И второй парень, чуть оправдываясь, сказал, что почти ничем не разжился – не повезло оказаться там, где был такой вот клондайк: пожар, попадание в витрину, зачистка после пожарных или ещё что-то.
Такие ситуации порождают алчность, стяжательство, жажду наживы, мечты, как могло бы быть, если оказаться там чуточку раньше других или чуть при других обстоятельствах. При мне молодёжь вспоминала пожар «Эпицентра», который не могли погасить несколько дней. И вспоминали это не в том ключе, что жаль магазина, а с завистью, что не повезло оказаться там в тот момент, когда всё это случилось. «Мне столько всего нужно! Уж я бы не растерялся! А так мне только земля для цветов и досталась, которая мне на фиг не нужна. А люди рассказывали, что даже генераторы смогли взять, тренажёры, электроприборы». Мечтать о том, как можно что-то украсть – это пускать демонов в сердце, уж простите за высокопарность. Если я возьму один раз, я буду искать и инициировать ситуации сделать это второй и третий раз. А потом я перестану вообще думать, о том, чтобы зарабатывать на что-то, потому что это и станет моей работой.
Бармен одного кафе рассказывала мне, как всё лето 2014 года она охраняла своё прежнее место работы. И охраняла не от воришек в гражданском – от «ополченцев», кто приходил за выпивкой, оборудованием, продуктами. Хозяйка кафе выехала, и они остались в кафе за сторожей – женщины, которые работали там раньше. И самый веский аргумент, который работницы смогли придумать тогда, когда к ним стучали в двери и окна, это то, что их охраняют другие «подразделения». Хозяйка была признательна своим «сторожам», но всё вместе было абсурдным – охранять свою работу, чтобы можно было после работать там же, охранять от тех, кто вызвался «охранять» их самих…
Моей соседке какие-то её знакомые казаки дали несколько ящиков детского питания, чтобы она раздала на своей улице мамам оставшихся там малышей. На нашей улице только у меня был малыш, который остро нуждался в детском питании на тот момент, и такая еда была для меня чем-то вроде инсулина для диабетика – другого мой сын тогда не ел ничего. Соседка дала нам пару коробок. Я была так счастлива, что сразу же собрала ей ответный подарок из того, что смогла найти дома – крем, духи. Позже я узнала, что это была помощь, а я была её целевым получателем, а ещё позже я узнала, что теми ящиками детского, хорошего качества, питания для малышей она кормила домашнюю собаку… Но с какой помпой она тогда вручала мне те несколько коробок.. Так, будто именно для меня она выпросила именно эти несколько штук и везла их под обстрелами только для нас…
А ещё я попала на «раздачу слонов», когда мамам детей до 14 лет раздавали помощь в центре Луганска. Дело было в августе, о помощи я узнала от соседки, а она услышала это случайно. День я решалась – идти или нет. Мои терзания по поводу того, могу ли я претендовать на ту помощь, разрешил ребёнок – он ел только смеси и нуждался в памперсах. И я решила, что иду не для себя, для него. Я почти не спала ту ночь, думала, сомневалась. Утром я бежала в центр города, всё ещё испытывая неловкость. Но какой же была очередь тех, кто сомневался меньше меня! Старики, беременные, инвалиды! Жара стояла сумасшедшая, люди падали в обмороки, но стойки ждали чуда. Они пытались доказывать «охране», что им нечего есть и именно они нуждаются больше всех в продуктах и лекарствах, которые якобы должны давать… Я попала в середину помещения и прождала там своей очереди около шести часов. Мне дали свечу, памперсы, каши, мыло. Что-то мне было не нужно, но шло в комплекте. Отчего-то в мой набор попала капсула моющего для посудомоечной машины. И у меня было чувство, что сами раздающие эту помощь слабо понимали, что это и для чего.
За эти шесть часов я наблюдала массу странных сцен – обмороки от жары, обмороки от недомоганий, слёзы, мольбы. Мне повезло ждать, сидя и в тени. Но когда я вышла, транспорт уже не ходил, и я шла домой пешком ещё час под аккомпанемент выстрелов. Единственная машина, которую я встретила, была с автоматчиками. Я брела с пачкой памперсов в руке, и счастливее меня не было никого. И мне было не важно, откуда и чья это каша, и какими странными путями она спасёт жизнь моему ребёнку. Хотя сейчас я понимаю, что моё счастье тех дней стоило разграбленных магазинов, в которые попали снаряды, «национализированного» «Метро» и того, что никак не было нужно местной «армии».
Война рождает алчность, проявляет в человеке то, что было скрыто мирным временем, страхом действующих законов и работающих судов. Война обнажает худшее в человеке. И страшнее снарядов могут быть только люди, теряющие своё лицо и пускающие в своё сердце злобу. И остановив войну, ещё очень долго придётся лечить её последствия.
———————————————————
Проект профінансовано з коштів Польсько-канадської програми підтримки демократії, фінансованої у рамках Програми польської співпраці для розвитку Міністерства закордонних cправ Республіки Польщі та Уряду Канади